«Проблемы участия 3-х лиц в корпоративном договоре»

Акопов Юрий Ервантович

магистрант Российского государственного

социального университета

Россия, г. Москва

Рассматриваются

основные

аргументы

«за»

и

«против»

участия

в

корпоративном

договоре

третьих

лиц,

не

являющихся

участниками

юридического лица. Предлагается один из способов установления баланса

интересов в этих отношениях с учетом зарубежного опыта.

Ключевые

слова:

корпоративный

договор,

корпоративное

право,

обязательства, третьи лица, акционерные соглашения, юридические лица,

участники корпорации, стороны договора

В результате реформирования законодательства Российской Федерации

о юридических лицах в Гражданский кодекс РФ были включены положения,

которые

регулируют

правоотношения,

вытекающие

из

корпоративного

договора. Согласно п. 9 ст. 672 ГК РФ кредиторы общества и иные третьи

лица могут заключить с участниками хозяйственного общества отдельный

договор, по которому последние в целях обеспечения охраняемого законом

интереса таких третьих лиц принимают на себя обязательство осуществлять

свои

корпоративные

права

определенным

образом

или

воздерживаться

(отказаться) от их осуществления. К такому договору соответственно будут

применяться

правила

о

корпоративном

договоре.

Однако

в

юридической

науке не прекращаются споры о допустимости подобных соглашений и о

последствиях их заключения.

Корпоративный

договор

определяет

порядок

осуществления

участниками юридического лица своих корпоративных прав. При решении

вопроса о допустимости участия третьих лиц в корпоративном договоре

нужно

уяснить,

допустимо

ли

вмешательство

третьих

лиц

в

процесс

формирования воли участника юридического лица. Помимо этого, требуется

учесть последствия участия третьих лиц в корпоративном договоре для самой

корпорации и сторон корпоративного договора.

Сторонники концепции, разрешающей такое вмешательство, ссылаются

на свободу участника юридического лица в осуществлении своих прав, а

также на востреебованность этой конструкции самими участниками оборота,

в частности в целях защиты прав кредиторов. Приводятся примеры, когда

корпорация привлекает существенные кредитные ресурсы, и кредитор имеет

правомерный интерес обеспечить свои права, в том числе, получением права

вето

при

принятии

участниками

корпорации

ряда

ключевых

решений,

влияющих на судьбу корпорации (право блокировать принятие решения о

реорганизации, ликвидации корпорации, совершении одной или нескольких

сделок,

направленных

на

отчуждение

всех

или

основной

части

активов

корпорации). Кроме того, кредитор может быть заинтересован в закреплении

запрета участникам юридического лица, являющимся сторонами соглашения,

использовать свое право на выход из корпорации в течение срока действия

соглашения.

В заключении корпоративного договора с участниками юридического

лица может быть заинтересован и будущий участник корпорации. При этом,

на мой взгляд, основным критерием допустимости участия третьих лиц в

договоре является влияние третьего лица на формирование воли участника

общества.

По

общему

правилу,

участник

корпорации

свободен

в

осуществлении

своих

корпоративных

прав.

Эта

свобода

ограничена,

пожалуй, двумя нормами ГК РФ: в части его обязанности не совершать

действия,

заведомо

направленные

на

причинение

вреда

корпорации,

и

действия

(бездействие),

которые

существенно

затрудняют

или

делают

невозможным достижение целей, ради которых создана корпорация (п. 4 ст.

652 ГК РФ). Поэтому в отношении иных мотивов формирования своей воли

участник общества свободен - голосует ли он по указанию своей жены, друга,

кредитора либо кого-то еще, - если это не причиняет вред обществу, то такое

соглашение правомерно.

Правомерный мотив, как и любые обстоятельства, лежащие вне сделки,

не искажает волю совершившего ее лица. Именно на этом постулате основано

правило о несущественности мотивов при совершении сделок, заключенных

под

влиянием

заблуждения.

Воля

на

совершение

сделки

определяется

желанием лица достигнуть определенных правовых последствий (цель), а то,

почему он желает достигнуть этих последствий, остается уже за пределами

сделки (за исключением случаев, когда мотив является неправомерным).

К. И. Скловский указывает, что от цели (установление, изменение или

прекращение гражданских прав и обязанностей) следует отличать мотив - ту

жизненную

потребность,

которая

стала

стимулом

формирования

воли,

совершения самого действия. Поэтому действие сделки ограничено целью и

не может быть поставлено в зависимость от мотива. В связи с этим, по моему

мнению, само по себе влияние третьего лица на мотивы принятия решения

участником

корпорации

допустимо,

но

оно

не

должно

замещать

волю

участника,

в

частности

путем

установления

обязанности

голосовать

в

соответствии с указанием третьего лица. В этом случае имеет место не

формирование мотивов принятия решения, а передача права голоса другому

лицу, что недопустимо.

Так,

в

немецкой

литературе

отмечается,

что

в

Германии

нельзя

заключить

общее

либо

слишком

широкое

соглашение

о

голосовании,

в

соответствии с которым участник фактически передает свое право голоса

третьему лицу. В противном случае подобный корпоративный договор через

установление обязанности уплаты договорной неустойки за его нарушение

или принудительных мер понуждения исполнения обязательства в натуре

может повлечь наличие права голоса у лица, которое не является участником

юридического лица, что бесспорно недопустимо.

Аналогичный

подход

применяется

в

Швейцарии.

Так,

в

1983

г.

Верховный суд Швейцарии по делу Nutzholz AG c. Hubert et consorts указал,

что соглашения о порядке голосования, направленные на отчуждение акций

посредством

уступки

права

голоса

другому

лицу,

представляют

собой

злоупотребление правом и, следовательно, являются недействительными.

Помимо этого, влияние третьего лица на формирование воли участника

на

принятие

решения

должно

быть

ограничено

принципом

соблюдения

интересов корпорации.

Ученые обращают внимание на проблему возникновения противоречий

между условиями корпоративного соглашения и интересами корпорации. В

частности,

отмечается,

что

лицо,

не

участвующее

в

корпорации,

не

заинтересовано в соблюдении прав общества, оно ничем не рискует, давая

указания участнику, в связи с чем возникает повышенная опасность действий

во вред обществу. Слишком общая формулировка закона, согласно которой

третьи

лица

могут

участвовать

в

корпоративном

соглашении

только

для

осуществления

охраняемого

законом

интереса,

создает

потенциал

для

разного рода злоупотреблений и нарушения прав учредителей (участников)

хозяйственного

общества.

Кроме

того,

из-за

тайного

характера

корпоративных соглашений осуществить защиту интересов корпорации от

подобных злоупотреблений крайне трудно.

В отечественной литературе по поводу названных опасений обычно

указывается,

что

участник

общества

вне

зависимости

от

наличия

или

отсутствия корпоративного договора может злоупотребить своими правами,

осуществив их не в соответствии с интересами общества. В связи с этим

обычно предлагается закрыть глаза на проблему и решать ее по общему

правилу - взысканием убытков с лица, намеренно вредившего обществу.

Между

тем

в

зарубежной

литературе

данному

вопросу

уделяется

повышенное

внимание.

Так,

Г.

Ведерман

отмечает,

что

соглашение

о

голосовании (Stimmbindungsvertrag) дает внешнему лицу право влиять на

осуществление деятельности корпорации, причем это право опирается на

саму

собой

разумеющуюся

оговорку

о

том,

что

соблюдая

обязанность

голосовать, участник обязан не нарушать права общества. Соответственно

участнику юридического лица, который связан корпоративным договором,

предоставляется право на немотивированный отказ от такого соглашения на

основании уважительной причины, поскольку нельзя заранее предположить,

какие именно обстоятельства послужат основанием отказа.

Х.

Престер

также

весьма

прохладно

относится

к

возможности

заключения корпоративных соглашений с третьими лицами, указывая, что

третьи лица путем получения господства над голосами участников могут

влиять на решения корпорации, риск последствий которых будут нести не

они, а участники корпорации.

В

английском

праве

предпринимаются

меры

для

защиты

от

злоупотреблений со стороны участников корпоративного договора. Так, ст.

793 Закона Англии о компаниях предусматривает специальный институт -

уведомление

о

раскрытии

(disclosure

notices).

Уведомление

представляет

собой

корпоративный

инструмент,

обязывающий

любое

л и ц о,

предположительно заинтересованное в акциях компании, раскрыть природу

своего интереса, а также наличие каких-либо соглашений. За неисполнение

требования Закон наделяет компанию правом требовать приостановления

действия прав по спорным акциям в судебном порядке.

Представляется,

что

проблема

участия

в

корпоративном

договоре

третьих лиц заключается не в самой по себе допустимости такого участия, а в

обеспечении

защиты

корпорации

от

возникновения

потенциальных

злоупотреблений. Стоит установить запрет на заключение корпоративных

договоров общего характера, обязывающих участника корпорации принимать

корпоративные

решения

только

в

зависимости

от

указания

лица,

не

являющегося участником общества.

Для

контроля

за

соблюдением

сторонами

корпоративного

договора

таких

запретов

можно

закрепить

в

законе

право

юридического

лица

потребовать

раскрыть

содержание

корпоративного

договора

и

характер

осуществляемого

с

помощью

него

интереса

при

наличии

достаточных

оснований полагать, что третье лицо участвует в корпоративном договоре для

осуществления неправомерного интереса. В случае отказа в предоставлении

такой информации компания может воспользоваться правом обратиться в суд

с таким требованием. Если выявлен неправомерный интерес, корпоративный

договор можно признать недействительным в силу п. 2 ст. 168 ГК РФ как

противоречащий п. 9 ст. 672 ГК РФ и интересам юридического лица.

Список литературы:

1 Степанов Д. И., Фогель В. А., Шрамм Х.-И. Корпоративный договор:

подходы

российского

и

немецкого

права

к

отдельным

вопросам

регулирования // Вестн. ВАС РФ. 2012. № 10.

2 Степанов Д. И. Свобода договора и корпоративное право // Гражданское

право и современность: сб. ст., посвященный памяти М. И. Брагинского / под

ред. В. Н. Литовкина, К. Б. Ярошенко. М., 2013.

3

Глушецкий

А.

А.

Реформа

гражданского

законодательства

в

части

регулирования юридических лиц. Практический комментарий // Экономико-

правовой бюл. 2015. № 3.

4 Скловский К. И. Сделка и ее действие. 3-е изд. М., 2015.

5

Wiedermann

H.

Verbandssouveranitat

und

aus-seneinfluss.

Gedanken

zur

Errichtung eines Bereits in einer Personengesellschaft // Gesellschaftsrecht und

Unternehmensrecht: Festschrift für Wolfgang Schilling zum 65. S. 117.

6 Цит. по: Инеджан Н., Монмолин Ж. де, Пен-цов Д. Договоры акционеров по

Швейцарскому праву // Корпоративный юрист. 2007. № 10. С. 14.

7 Богданов Е. В. Корпоративный договор как соглашение о коллективном

осуществлении

(неосуществлении)

субъективных

корпоративных

прав

//

Законы России: опыт, анализ, практика. 2015. № 7.

8 Гражданский кодекс Российской Федерации. Постатейный комментарий к

главам 1-5 / под ред. Л. В. Санниковой. М., 2015.

9 Горбунов Е. Ю. О договорах «продажи голосов» третьим лицам // Вестн.

ВАС РФ. 2012. № 9. С. 76-84.

10 Wiedermann H. Op. cit.

11

Priester

H.-J.

Drittbindung

des

Stimmrechts

und

Satzungsautonomie

//

Festschrift Winfried Werner. Berlin; N. Y., 1984. S. 663.