Достоинство поэмы «Голос Сталинграда» Мумина Каноата

Ходжаева Нодира Абдукахаровна, ст. преподаватель Худжандской

политехнический институт Таджикского

технического университета имени академика М.С. Осими

В современной таджикской литературе вклад выдающегося поэта

Мумина Каноата действительно считается неоценимым. Его признали

по настоящему талантливым поэтом, воспевающем мир в поэмах. Его

поэтический

талант

взрос

на

великом

древнем

наследии,

произведениях русской и зарубежной литературы.

В

творчестве

Мумина

Каноата

преобладает

лирический

и

эпический жанр. Лирику поэта составляет гражданская, любовная и

пейзажная лирика, воспевающая красоту природы. В его лирических

(“Волны Днепра”,

“Отец”),

эпических

(“Голос Сталинграда”)

и

философские поэмы ("Колыбель Авиценны”) тонко переплелись

лирические и эпические ноты, создавшие единый и гармоничный

сюжет. Стилистику поэзии Мумина Каноата можно отнести к

реализму,

однако

в

описании

и

художественном

отражении

реальности он также умело пользуется

романтическим стилем

(“Поэма об огне”) и символизмом (“Таджикистан – имя мое”). Почти

все произведения Мумина Каноата переведены на русский язык и

опубликованы.

Поэма “Голос Сталинграда” написана в период 1965-1970 год, и

впервые опубликована в 1971 году. Это произведение посвящено

самой ожесточенной битве Великой отечественной войны – битве за

Сталинград и состоит из зачина, семи глав (голосов) и эпилога (“Голос

матерей и детей”).

Поэт начал с эпиграфа – слов испанского общественного деятеля

Долорес Ибарури (1895-1989) - “если есть город, о котором я не могу

вымолвить слова, то это город Сталинград”. А также в конце каждой

главы (за исключением восьмой главы и эпилога) приводит отрывки

воспоминаний одного немецкого солдата.

В зачине произведения Мумин Каноат воспевает силу и мощь

слова. Поэт от художественного слова просит твердости и крепости,

воодушевляющую силу и бойцовские качества, чтобы “вдохнуть в

мертвеца душу”, получить благословение матерей:

Суханро вазну тамкини замин бояд,

Суханро қудрати ҷонофарин бояд,

Дили сарбозу мисли ту камин бояд,

Замини ман,

Ки дастони туро хонад…

Сухан бояд раҳи тақдирро гирад,

Дуои модарони пирро гирад.

Ки бо ҳикмат дами шамшерро гирад,

Ба нимовоз эъҷози туро гӯяд.

/Степенным, словно земля, слову следует быть,

Силу, душу вдохновляющую, слову следует иметь.

Сердцем отважным и крепостью обладать должна

Моя земля,

Чтобы в руки тебя принять...

Слову по судьбоносному пути следует идти,

Под напутствие матерей наших старых,

Мудростью пресечь острие меча,

И тихо, вполголоса, умением твоим молвить/

Мумин Каноат назвал первую главу “Земля”. По его видению,

земля – это родина, место проживания человека, место человеческой

радости и горестей. Поэт в этом случае воспользовался средством

художественной выразительности “ташхис”, посредством которого

наделил землю человеческими качествами, то есть речью. Земля

называет себя человеческой колыбелью и отмечает, что все эти

материнские заботы во имя счастья и мирной жизни человека:

Ба ҳам часпид лабҳоям,

Диҳедам косаи обе…

Диҳедам косаи обе,

Ки бе хуни ҷигар бошад!..

Мадад, эй зодагони ман!

Ҳазар, эй қавмҳои ҷонситони ман…

Маро озод бинмоед,

Ман сайёраам,

Дар банд мемирам.

/Мои губы пересохли,

Подайте мне чашу воды...

Подайте мне чашу воды,

Чтоб была без горестей человеческих!..

Помогите мне, дети мои!

Прочь, о, племена, уничтожающие меня...

Дайте мне свободу,

Я в цепях умираю/.

Во второй главе под названием “Река” использовано средство

художественной выразительности “тамсил”. Река также является

детищем земли и услышав пронзительный крик о помощи, спешит на

помощь

Матери-Земле.

В

этой

главе

поэт

очень

красочно

и

талантливо воплотил идею борьбы и самопожертвования во имя

Родины.

В третьей главе – “Черноморский моряк” описание имеет

свойство перехода от общего к частному. Поэт в образе черноморского

моряка воплотил смелость и мужество советских солдатов. Миша, как

только перешел реку, бросил клич “Огонь по танкам!” и много дней и

ночей противостоял напору вражеских танков. Когда у него осталась

лишь одна бутылка с зажигательной смесью, он увидел двигающийся

на него танк и вышел с этой бутылкой в руках:

Вале таркид шиша дар сари дасташ,

Зи китфаш шӯълае бархост монанди қаду басташ,

Шарар ҷони ҷавонаш сӯхт,

Нидои охиринро дар лабонаш сӯхт.

Саропо оташи зинда

Ба сӯйи танк метозад,

Ба ин дастур Данкоро замоне зинда месозад…

/Но бутылка взорвалась в его руках,

Взмыл костер наверх на плечах.

Огонь охватил его молодое тело,

Последний крик заглушив на его устах.

Живым факелом,

Бежит он к танку,

Оживив легенду об отважном Данко../.

Поэт сравнил огонь, охвативший тело Данко с огнем, пылавшим

в сердце Данко, образно воспевая мощь огня, уничтожающего врага. В

этом месте поэма достигает своего апогея, где читатель проникается

чувством уважения к Родине, пробуждающее верность отчизне и

патриотизм.

В главе “Матвей Путилов” продолжается тема, начатая в предыдущей

главе.

Связист

Матвей

Путилов

получает

приказ

восстановить

разорванные линии связи. Он, раненный в руку, преодолевает

труднейший путь, находит место разрыва и при восстановлении

получает ранение в другую руку. Он, с трудом, держа зубами линии,

через мгновение восстанавливает связь. Но при этом сам медленно

погибает.

Последняя

мысль

погибшего

Матвея,

описана

поэтом

проникновенно и искренне, и воплощает в себе последние желания

бойцов-героев, погибших в Великую отечественную войну:

Видоъ, ёрон!

Ба ҷойи ман

Шумо хандед,

Дил бандед,

Гул бӯед,

Дил ҷӯед,

Бибӯсед,

Об нӯшед аз лаби чашма,

Ки ман лабташнаам,

Ташна…

/Прощайте, друзья!

Теперь вместо меня

Вы улыбайтесь,

Влюбляйтесь,

Вдыхайте аромат цветов,

Любовь ищите,

Целуйте девушек,

Водою у реки наслаждайтесь.

Вместо меня, кто с неутоленной жаждой,

С горлом пересохшим.../

В пятой главе сюжетная линия немного меняется. Мумин Каноат

описывает сцену защиты реальной матери и воплощает это в образе

Робии (из “Пятого голоса”), Ахмада (из “Шестого голоса”) и бабушки

Асаль (из “Седьмого голоса”). Робиа, красивая девушка из Гиссара и

юноша по имени Ахмад, поженились в дни праздника Навруз. Но

проклятая война не дала им насладится семейной счастьем. Робиа

вместе со свекровью - бабушкой Асаль через несколько дней после

свадьбы провожает Ахмада на войну.

Поэт описывает душевное состояние и чувства Робии в момент

расставания, описывает её как девушку с искренним и любящим

сердцем. Поэт обращается к образу небесного символа

женской

красоты – Венере, что очень символично и притягательно:

Ту, эй Зуҳра, кунун дар торҳои тираи мӯям,

Бизан чанге, ки ман сози сухангӯям.

Барор оҳанги софи осмонӣ аз мани хокӣ,

Ки бахшам зумраи нопокро як зарраи покӣ!

Манам конунаи олам,

Манам сарманшаи одам!

/Ты, Венера, теперь моими седыми волосами,

Как струнами сыграй, чтоб я сказать могла,

Небесную трель из меня земной сыграй,

Чтоб я могла частицею своей очистить нечисть!

Ведь я теперь – центр мира,

Теперь я начало человечества! /

В шестой главе внимание читателей устремляется на битву за

Сталинград. Таджикский солдат Ахмад Турдиев вместе со своими

соратниками защищает “Дом Павлова”. В этом доме рождается

ребенок и солдаты во имя жизни этого новорожденного сражаются с

врагом, чтобы дом больше не попал в руки врага. С образом ребенка

поэт отождествляет жизнь и рождение ребенка в разрушенном

войной доме говорит о том, что несмотря ни на что – жизнь

продолжается:

Агар ин хона афтад, мешавад сад хона вайрона,

Туро, эй тифли фарзона,

Ба мисли ҷони ин хона

Намоям ҳифз бо достону бо дастури мардона.

/Если разрушится этот дом, сто жилищ падут,

Тебя, о благословенный ребенок,

Как душу этого дома,

Словами и делами мужественными буду защищать/

Трудности

Великой

отечественной

войны

ощущались

всем

миром, и, например, в тылу, на родине Ахмада Турдиева – кишлака

Синаи Хисор. Бабушка Асаль и Робиа остались без своего защитника.

Особенно трудно и тяжко было Робие, которая носила под сердцем

ребенка. Чтобы показать трудности жизни в военное время, поэт

показал удивительный контраст жизни: Ахмад Турдиев защищает

новорожденного ребенка “мужественными поступками и делами”, а

его

жена

–

Робиа

рождает

мертвого

ребенка.

Поэт

описал

невероятную печаль и горесть матери, потерявшую ребенка:

Кунун гаҳвораи бетифл чун тобут меҷунбид,

Ба маҳди кӯчаке дарди гарон бо зӯр меғунҷид.

/Теперь пустая колыбель, словно гроб, качается,

В маленькой колыбели огромное горе еле помещается/.

Последняя глава названа “Василий Чуйков” с характерными

чертами эпилога. Перед глазами лирического героя проносится битва

за Сталинград и за все это долгое военное время впервые увидел

улыбку матери:

Ту хандидӣ,

Агарчанде ки дар бар доштӣ пироҳани мотам,

Чу модар дидамат имрӯз аз фарзандҳо розӣ.

/Ты улыбаешься,

Хотя и в скорбных одеждах вся,

Увидел сегодня я твою довольную улыбку материнскую/.

Улыбка матери для поэта является символом продолжения

жизни и человеческого счастья, эта улыбка осуждает войну и

воспевает мир на земле.

Поэму «Голос Сталинграда» на русский язык перевел поэт

Роберт

Рождественский.

Составителем

книги

является

Ольга

Безбородова

–

председатель

международного

центра

детей

и

подростков города Волгограда.

Величие и достоинство поэмы «Голос Сталинграда» заключается

в том, что поэт Мумин Каноат вложил в нее много творческих сил и

воплотил в ней величайший замысел - гимн миру на земле.

Мумин Каноат после публикации этой поэмы обрел мировую

славу. До него было написано много произведений на тему битвы за

Сталинград, однако его поэма имеет особую ценность и значимость в

мировой литературе.

Список использованной литературы:

1.

Мумин Каноат // Писатели Таджикистана / автор-сост. М.

Левин, А. Маниязов. — 3-е изд., испр. и доп. — Душанбе: Ирфон,

1981. — С. 177—181. — 551 с.

2.

Мумин Каноат // Писатели Таджикистана / автор-сост. М.

Левин и др. — 4-е изд., испр. и доп. — Душанбе: Ирфон, 1986. —

511 с.

3.

Шарифов Худоӣ. Савти Аҷам. Душанбе; Хазинаи адабиёти

Тоҷикистон, 2002

4.

Классики мировой литературы, Мумин Каноат, Стихи. Поэмы;

Издательский дом «Библиотека Олжаса», Алматы, 2012.

5.

Материнский лик : Стихи и поэмы : [Пер. с тадж.] / Мумин

Каноат; [Худож. Т. Самандаров]. - Душанбе : Ирфон, 1986. - 126

с. : ил.; 17 см.; ISBN (В пер.) (В пер.) : 45 к.